Стамбульская площадь Таксим. У подножья того самого парка, который на минувшей неделе собирались вырубить турецкие власти, расположился палаточный лагерь, где сейчас, по разным данным, находится от десяти до тридцати тысяч демонстрантов. Акции начинаются поздно ночью, утром здесь обычно затишье. Многие активисты протеста отправляются на работу, а к вечеру собираются на площади вновь. К поздней ночи Таксим вновь заполняется народом. Демонстранты требуют отставки правительства и говорят, что будут стоять до конца. Многие держат наготове респираторы и бумажные маски – на случай, если полиция применит слезоточивый газ. Говорит Орхан, преподаватель одного из стамбульских университетов: "Полицейские устроили на этой площади настоящее побоище. Разгоняли дубинками и газом молодежь, которая протестовала против вырубки парка. Многие после этого временно потеряли зрение. Потом полиция исчезла, а здесь еще несколько дней стоял запах газа. Мы сами убирали мусор: складывали кровавую одежду в огромные пластиковые пакеты и отвозили на свалки. У нас здесь новая свободная Турция, мы не подчиняемся властям!"
Стамбульский протест и впрямь напоминает лагерь хиппи, которые в шестидесятых годах прошлого века устраивали американские юноши и девушки у правительственных зданий. Звучат знаменитые песни протеста: "Лед Зеппелин", "Пинк Флойд". Среди обитателей лагеря – в основном представители среднего класса и продвинутая молодежь, те, кто получили высшее образование в Турции или за границей. Многие девушки – в открытых футболках, завязанных узлом на животе, что здесь не вызывает удивленных взглядов. "Премьер-министр Эрдоган пытается запретит нам делать аборты, – говорит, улыбаясь, девушка по имени Айше, – но чем больше он закрывает молодежь, тем больше нам хочется раздеться".
У входа в одну из палаток кто-то оставил пустые бутылки с пивом. "Вы не подумайте. Никто не думает напиваться, – говорит мне стамбульский студент Мерт. – Эта бутылка – в знак протеста против запрета на продажу алкоголя в вечерние часы и распитие алкоголя возле мечетей". У Мерта в руках мобильный телефон, который демонстранты используют вместо раций. В сети созданы группы, которые координируют ход протестной акции. Говорят, что связь помогла наладить из солидарности группа турецких хакеров.
"Бастует" не только молодежь, но и старшее поколение. В Анкаре минувшей ночью на центральной площади у здания парламента собрались около трехсот тысяч человек. Демонстранты заявили: Эрдоган должен уйти в отставку, потому что его политика – главное препятствие для свободного демократического развития турецкого общества. Полицейские попытались разогнать демонстрантов, используя водометы и слезоточивый газ. Десятки людей получили ранения. Вот что сказал один из потерпевших по имени Осман: "Мне сорок пять лет. Мой сын находится среди демонстрантов. Он образован, начитан, получил хорошее воспитание. Я потратил на его обучение все свои средства, а теперь какие-то темные люди хотят испортить ему жизнь, пытаются засунуть его в клетку своих средневековых убеждений. Власти сообщили, что на площадь приехали кареты "скорой помощи", однако это – полная ложь. Машины приехали и спокойно ожидали на расстоянии полукилометра. Раненым приходилось самим заботиться о себе".
По сообщению оппозиционных газет, в ходе столкновений с полицией четыре демонстранта погибли, более четырех тысяч находятся в больнице с симптомами отравления газом. Центральные телеканалы сообщают, что митинги пошли на спад, однако им никто не верит. Демонстранты называют проправительственных журналистов пингвинами, потому что в разгар событий один из телеканалов демонстрировал документальный фильм о жизни этих млекопитающих птиц. Реджеп Эрдоган обещает на этой неделе вывести на площади миллионы своих сторонников. По данным оппозиционной газеты "Джумхуриет", городские власти Анкары обещали уволить около двадцати тысяч работников бюджетных муниципальных предприятий и организаций в том случае, если они не примут участие в митинге в поддержку правящей партии.
Как скромный городской протест в Турции превратился в мощную политическую кампанию? Как она организована? Кто ее лидеры? Каковы ее перспективы? Об этом РС рассказала петербургский востоковед-тюрколог, переводчик многих книг нобелевского лауреата Орхана Памука на русский язык Аполлинария Аврутина:
– В сквере Гези регулярно происходили протесты самой разной природы. Это такой своеобразный мини-Гайд-парк, где люди протестуют против какой-то книги, за какую-то книгу, против коммунистов, за коммунистов, против гомосексуалистов, за гомосексуалистов. Это такое место, где постоянно кто-то стоит с плакатом. И на этих людей, в общем-то, никто особенного внимания не обращает. Когда мирных демонстрантов полицейские принялись агрессивно разгонять, с применением специальных средств – это вызвало бурный протест. Поскольку турки народ крайне эмоциональный, то этот протест мгновенно нашел широчайший отклик в массах, не в последнюю очередь благодаря социальным сетям.
Как стало понятно буквально на второй день этих событий, протест однозначно не имеет антиисламской направленности, как решили поначалу многие. На улицу вышли как сторонники Реджепа Эрдогана, так и его противники, как верующие практикующие мусульмане, так и люди светские, как пожилые женщины в платочках, так и молодежь в джинсах и с татуировками. Людей оскорбило подобное отношение власти к себе, то обстоятельство, что власть разговаривает с ними в таком тоне.
– Означает ли это, что лозунг отставки правительства – не главный лозунг этого движения протеста?
– Эрдоган – сильный харизматичный лидер, который много сделал для того, чтобы Турция стремительно и динамично развивалась. В последние годы Турция действительно перестала быть страной, где происходит девальвация, финансовые кризисы, где ужасная безработица (хотя определенный уровень безработицы сохраняется). Турция, бывшая еще 15-20 лет назад аграрной страной, сейчас успешно интегрируется в мировую экономику.
Другое дело, что с именем Эрдогана связана тенденция к исламизации Турции: запрет абортов, введение религиозной цензуры в театрах, исламизация бытовой жизни. Я сама часто бываю в Турции и с грустью наблюдаю за этим процессом. Турки, например, часто проводят за границами своей страны международные мероприятия, связанные с именем Ататюрка, в которых участвуют обычно несколько сот ученых. Так вот даже на таких мероприятиях мы видим проявление этих происламистских настроений. Недавно на подобном конгрессе, во время гала-приема, на котором присутствовал кто-то из министров турецкого правительства, из напитков подавали только воду, айран и кока-колу. Дело, конечно, не в напитках, не только в них. Нередко от своих друзей я слышу о том, что местные власти наблюдают за владельцами магазинов, которые открыты во время пятничного намаза. Если они все-таки продолжают работать в пятницу, какие-то следуют санкции – может быть, и не официальные, но что-то происходит, как-то меняется отношение к этим людям.
Чем был ценен и почему был так популярен Эрдоган? Он долгое время сохранял столь необходимый для Турции баланс между Западом и Востоком, между исламом и неисламом, между светскостью и несветскостью. То, что в последние годы происходит скольжение в сторону ислама, в сторону удаления от светских норм, это, конечно же, объективно не играет в пользу премьер-министра. Это отдаляет от него европеизированных избирателей, а их в Турции большинство. Люди, выходящие сейчас на площади, обиделись на слова лидера, в которого верили, на его поступки, на то, что Эрдоган уехал из страны, заявив, что в стране ничего не происходит. Люди обиделись на человека, которого считали если не вторым Ататюрком, то фигурой, близкой к создателю современного турецкого государства.
– Турецкая власть ведет себя непоследовательно. С одной стороны, очевиден курс на разгон демонстраций. Сотни людей (если не тысячи) получили ранения или пострадали во время столкновений в Анкаре и Стамбуле. С другой стороны, кто-то все-таки перед народом извиняется. Понятно, что городские власти Стамбула лавируют – "парк уже не вырубаем", "строим уже не торговый центр, а музей". Тем не менее: есть единая линия поведения властей?
– Я уверена: власти прекрасно понимают, что делать с этим протестом. И это однозначно – разгонять. Но такое решение не может притворяться в жизнь так однозначно, как было бы оно претворено в жизнь двадцать лет назад. Власть поэтому вынуждена извиняться. Меня позабавили слова мэра Стамбула, который сказал митингующим: "Я хотел бы быть с вами". Так кто ему мешал уйти к людям? Но он ждал, видимо, команды сверху – выходить ему или не выходить. Надо вот что иметь в виду: история Турции, да и стиль правления Эрдогана – это стиль, связанный с избавлением от оппонентов. Понятно, что несколько миллионов человек в тюрьму не запрешь; я надеюсь, до этого не дойдет в Турции. Но понятно, что если Таксим отступит, то репрессии будут самыми жесткими, причем наверняка они будут носить разный характер – начиная от обычных увольнений рядовых участников протеста, как это всегда в Турции было, до карательных мер в отношении лидеров движения. Эрдоган и его команда мягко гнут свою линию, но – гнут!
В сети встречала интересные мнения о том, что Гези ведь можно не вырубать, деревья можно аккуратненько облить какими-нибудь химикатами, они погибнут сами, а потом уже вырубить. Все это займет год или полтора и не так будет бросаться в глаза. Я, честно говоря, думаю, что, наверное, что-то подобное и произойдет.
– Есть какая-то политическая сила, которая пытается капитализировать этот протест, который, как всегда это бывает, поначалу имеет очень широкий характер и не имеет одного лидера? Какие-то оппозиционные политики, интеллектуалы – например, Орхан Памук – на трибуну этих митингов выходят?
– В первые дни выходили актеры, но это было связано с тем, что буквально на прошлой неделе вместе с антиалкогольным законом шла речь о подписании закона, направленного против государственных театров. Таким образом, сотни актеров могут по сути остаться без работы. Одной харизматичной фигуры, политического лидера у протеста нет. Что касается Орхана Памука, то он выступил на этой неделе с письменным заявлением, в котором, с одной стороны, поддержал протестующих, с другой стороны, воздержался от резких, конкретных комментариев, которые позволили бы сделать вывод о его личной готовности к активным действиям. Площадь, очевидно, ждала его появления, но Памук ограничился статьей.
– Протест уже идет на спад или его тенденция – пока восходящая?
– Протесты не спадают, но и активнее не становятся. Кто хотел присоединиться к протестующим – уже присоединился. В выходные дни людей выходит больше, во время рабочей недели – меньше. Демонстрации захватили не только Стамбул и Анкару, но и другие крупные города разных регионов Турции, в том числе туристическую Анталью и типичные происламские центры, – рассказала востоковед Аполлинария Аврутина.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
Стамбульский протест и впрямь напоминает лагерь хиппи, которые в шестидесятых годах прошлого века устраивали американские юноши и девушки у правительственных зданий. Звучат знаменитые песни протеста: "Лед Зеппелин", "Пинк Флойд". Среди обитателей лагеря – в основном представители среднего класса и продвинутая молодежь, те, кто получили высшее образование в Турции или за границей. Многие девушки – в открытых футболках, завязанных узлом на животе, что здесь не вызывает удивленных взглядов. "Премьер-министр Эрдоган пытается запретит нам делать аборты, – говорит, улыбаясь, девушка по имени Айше, – но чем больше он закрывает молодежь, тем больше нам хочется раздеться".
У входа в одну из палаток кто-то оставил пустые бутылки с пивом. "Вы не подумайте. Никто не думает напиваться, – говорит мне стамбульский студент Мерт. – Эта бутылка – в знак протеста против запрета на продажу алкоголя в вечерние часы и распитие алкоголя возле мечетей". У Мерта в руках мобильный телефон, который демонстранты используют вместо раций. В сети созданы группы, которые координируют ход протестной акции. Говорят, что связь помогла наладить из солидарности группа турецких хакеров.
"Бастует" не только молодежь, но и старшее поколение. В Анкаре минувшей ночью на центральной площади у здания парламента собрались около трехсот тысяч человек. Демонстранты заявили: Эрдоган должен уйти в отставку, потому что его политика – главное препятствие для свободного демократического развития турецкого общества. Полицейские попытались разогнать демонстрантов, используя водометы и слезоточивый газ. Десятки людей получили ранения. Вот что сказал один из потерпевших по имени Осман: "Мне сорок пять лет. Мой сын находится среди демонстрантов. Он образован, начитан, получил хорошее воспитание. Я потратил на его обучение все свои средства, а теперь какие-то темные люди хотят испортить ему жизнь, пытаются засунуть его в клетку своих средневековых убеждений. Власти сообщили, что на площадь приехали кареты "скорой помощи", однако это – полная ложь. Машины приехали и спокойно ожидали на расстоянии полукилометра. Раненым приходилось самим заботиться о себе".
По сообщению оппозиционных газет, в ходе столкновений с полицией четыре демонстранта погибли, более четырех тысяч находятся в больнице с симптомами отравления газом. Центральные телеканалы сообщают, что митинги пошли на спад, однако им никто не верит. Демонстранты называют проправительственных журналистов пингвинами, потому что в разгар событий один из телеканалов демонстрировал документальный фильм о жизни этих млекопитающих птиц. Реджеп Эрдоган обещает на этой неделе вывести на площади миллионы своих сторонников. По данным оппозиционной газеты "Джумхуриет", городские власти Анкары обещали уволить около двадцати тысяч работников бюджетных муниципальных предприятий и организаций в том случае, если они не примут участие в митинге в поддержку правящей партии.
Как скромный городской протест в Турции превратился в мощную политическую кампанию? Как она организована? Кто ее лидеры? Каковы ее перспективы? Об этом РС рассказала петербургский востоковед-тюрколог, переводчик многих книг нобелевского лауреата Орхана Памука на русский язык Аполлинария Аврутина:
– В сквере Гези регулярно происходили протесты самой разной природы. Это такой своеобразный мини-Гайд-парк, где люди протестуют против какой-то книги, за какую-то книгу, против коммунистов, за коммунистов, против гомосексуалистов, за гомосексуалистов. Это такое место, где постоянно кто-то стоит с плакатом. И на этих людей, в общем-то, никто особенного внимания не обращает. Когда мирных демонстрантов полицейские принялись агрессивно разгонять, с применением специальных средств – это вызвало бурный протест. Поскольку турки народ крайне эмоциональный, то этот протест мгновенно нашел широчайший отклик в массах, не в последнюю очередь благодаря социальным сетям.
Как стало понятно буквально на второй день этих событий, протест однозначно не имеет антиисламской направленности, как решили поначалу многие. На улицу вышли как сторонники Реджепа Эрдогана, так и его противники, как верующие практикующие мусульмане, так и люди светские, как пожилые женщины в платочках, так и молодежь в джинсах и с татуировками. Людей оскорбило подобное отношение власти к себе, то обстоятельство, что власть разговаривает с ними в таком тоне.
– Означает ли это, что лозунг отставки правительства – не главный лозунг этого движения протеста?
– Эрдоган – сильный харизматичный лидер, который много сделал для того, чтобы Турция стремительно и динамично развивалась. В последние годы Турция действительно перестала быть страной, где происходит девальвация, финансовые кризисы, где ужасная безработица (хотя определенный уровень безработицы сохраняется). Турция, бывшая еще 15-20 лет назад аграрной страной, сейчас успешно интегрируется в мировую экономику.
Другое дело, что с именем Эрдогана связана тенденция к исламизации Турции: запрет абортов, введение религиозной цензуры в театрах, исламизация бытовой жизни. Я сама часто бываю в Турции и с грустью наблюдаю за этим процессом. Турки, например, часто проводят за границами своей страны международные мероприятия, связанные с именем Ататюрка, в которых участвуют обычно несколько сот ученых. Так вот даже на таких мероприятиях мы видим проявление этих происламистских настроений. Недавно на подобном конгрессе, во время гала-приема, на котором присутствовал кто-то из министров турецкого правительства, из напитков подавали только воду, айран и кока-колу. Дело, конечно, не в напитках, не только в них. Нередко от своих друзей я слышу о том, что местные власти наблюдают за владельцами магазинов, которые открыты во время пятничного намаза. Если они все-таки продолжают работать в пятницу, какие-то следуют санкции – может быть, и не официальные, но что-то происходит, как-то меняется отношение к этим людям.
Чем был ценен и почему был так популярен Эрдоган? Он долгое время сохранял столь необходимый для Турции баланс между Западом и Востоком, между исламом и неисламом, между светскостью и несветскостью. То, что в последние годы происходит скольжение в сторону ислама, в сторону удаления от светских норм, это, конечно же, объективно не играет в пользу премьер-министра. Это отдаляет от него европеизированных избирателей, а их в Турции большинство. Люди, выходящие сейчас на площади, обиделись на слова лидера, в которого верили, на его поступки, на то, что Эрдоган уехал из страны, заявив, что в стране ничего не происходит. Люди обиделись на человека, которого считали если не вторым Ататюрком, то фигурой, близкой к создателю современного турецкого государства.
– Турецкая власть ведет себя непоследовательно. С одной стороны, очевиден курс на разгон демонстраций. Сотни людей (если не тысячи) получили ранения или пострадали во время столкновений в Анкаре и Стамбуле. С другой стороны, кто-то все-таки перед народом извиняется. Понятно, что городские власти Стамбула лавируют – "парк уже не вырубаем", "строим уже не торговый центр, а музей". Тем не менее: есть единая линия поведения властей?
– Я уверена: власти прекрасно понимают, что делать с этим протестом. И это однозначно – разгонять. Но такое решение не может притворяться в жизнь так однозначно, как было бы оно претворено в жизнь двадцать лет назад. Власть поэтому вынуждена извиняться. Меня позабавили слова мэра Стамбула, который сказал митингующим: "Я хотел бы быть с вами". Так кто ему мешал уйти к людям? Но он ждал, видимо, команды сверху – выходить ему или не выходить. Надо вот что иметь в виду: история Турции, да и стиль правления Эрдогана – это стиль, связанный с избавлением от оппонентов. Понятно, что несколько миллионов человек в тюрьму не запрешь; я надеюсь, до этого не дойдет в Турции. Но понятно, что если Таксим отступит, то репрессии будут самыми жесткими, причем наверняка они будут носить разный характер – начиная от обычных увольнений рядовых участников протеста, как это всегда в Турции было, до карательных мер в отношении лидеров движения. Эрдоган и его команда мягко гнут свою линию, но – гнут!
В сети встречала интересные мнения о том, что Гези ведь можно не вырубать, деревья можно аккуратненько облить какими-нибудь химикатами, они погибнут сами, а потом уже вырубить. Все это займет год или полтора и не так будет бросаться в глаза. Я, честно говоря, думаю, что, наверное, что-то подобное и произойдет.
– Есть какая-то политическая сила, которая пытается капитализировать этот протест, который, как всегда это бывает, поначалу имеет очень широкий характер и не имеет одного лидера? Какие-то оппозиционные политики, интеллектуалы – например, Орхан Памук – на трибуну этих митингов выходят?
– В первые дни выходили актеры, но это было связано с тем, что буквально на прошлой неделе вместе с антиалкогольным законом шла речь о подписании закона, направленного против государственных театров. Таким образом, сотни актеров могут по сути остаться без работы. Одной харизматичной фигуры, политического лидера у протеста нет. Что касается Орхана Памука, то он выступил на этой неделе с письменным заявлением, в котором, с одной стороны, поддержал протестующих, с другой стороны, воздержался от резких, конкретных комментариев, которые позволили бы сделать вывод о его личной готовности к активным действиям. Площадь, очевидно, ждала его появления, но Памук ограничился статьей.
– Протест уже идет на спад или его тенденция – пока восходящая?
– Протесты не спадают, но и активнее не становятся. Кто хотел присоединиться к протестующим – уже присоединился. В выходные дни людей выходит больше, во время рабочей недели – меньше. Демонстрации захватили не только Стамбул и Анкару, но и другие крупные города разных регионов Турции, в том числе туристическую Анталью и типичные происламские центры, – рассказала востоковед Аполлинария Аврутина.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
